На днях в Госдуме во втором чтении будет рассматриваться внесение поправок в Закон “О рекламе” — они касаются запрета рекламы колдунов, магов, экстрасенсов и прочих людей “с уникальными возможностями”. C одной стороны, это правильно: по статистике, так называемых чародеев в нашей стране больше, чем врачей, — 800 тысяч экстрасенсов против 630 тысяч медиков. И большинство из этих колдунов, естественно, липовые. Но у медали, как водится, есть и другая сторона: запрещать всегда проще, чем регулировать. И в случае принятия поправок к Закону “О рекламе” мы будем не только защищены от шарлатанов, но и лишимся возможности (пусть и редкой) получить помощь настоящего чародея. Эту проблему обсуждают специалисты на “круглом столе” “МК”.
До сих пор не очень понятно: существуют ли паранормальные способности? Имеются ли среди множества шарлатанов, пасущихся на этом плодородном поле, люди, которые действительно обладают уникальным даром? А если есть, то не получится ли так, что они окажутся загнанными в подполье, а мы лишимся возможности получать чудесную помощь этих уникумов? Чтобы разобраться во всех этих непростых вопросах, “МК” собрал “круглый стол” со специалистами, имеющими к ним самое непосредственное отношение.
— Существуют ли на самом деле люди с необычными — экстрасенсорными, магическими, целительскими — способностями? Сталкивались ли вы с такими случаями?
(см.ниже: Дальше – читать полностью)
Татьяна Яковлева — депутат Госдумы, член Комитета по охране здоровья, заслуженный врач России: Да, такие люди есть. Когда я занималась проблемами биоэнергетики, то наблюдала людей, которые могут делать необъяснимые с точки зрения современной науки вещи. Например, читать с завязанными глазами, водя по строчкам лишь пальцами. Или шестое чувство — интуиция у некоторых людей бывает особенно развита. У каждого, по-моему, свой талант. Важно это исследовать и развивать. Но ведь сейчас количество экстрасенсов и магов зашкаливает. По статистике, чародеев в нашей стране больше, чем врачей. 800 тысяч экстрасенсов против 630 тысяч медиков. И большинство из этих колдунов, естественно, липовые.
Михаил Виноградов — психиатр-криминалист, доктор медицинских наук, руководитель Центра правовой и психологической помощи в экстремальных ситуациях: Я постоянно наблюдаю подобные случаи. Если взять последнее время, то в этом году экстрасенсы, с которыми я работаю, помогли раскрыть убийство русского бизнесмена в Нью-Йорке минувшим летом, нашли тело утонувшего мальчика в ОАЭ, а в ЮАР — самолет, пропавший пять лет назад. В Москве же, в ЮЗАО, — тело женщины, убитой 15 лет назад. Для экстрасенсов нет срока давности. Поймите, экстрасенсорика — это пока не изученная наукой сверхчувствительность некоторых людей. Человек вообще сложно устроенное приемно-передающее устройство. Тут работают принципы Эйнштейна и Вернадского. Существует общее информационное поле Земли, и каждый из нас излучает какие-то волны, природа которых еще до конца непонятна. А экстрасенсы — это сверхчувствительные люди, способные считывать эти волны, получать информацию из прошлого и, предположительно, из будущего. Предсказатели смотрят наибольшую вероятность, с которой волновые потоки в будущем сложатся.
Вообще это явление существует столько же, сколько существует человечество. Но, например, церковники к этому феномену относятся негативно, чтобы не упустить власть. Однако провидцами были и Николай Чудотворец, и Серафим Саровский, и Матрона Московская.
Алексей Карпеев — профессор, заслуженный врач России, в прошлом директор Федерального научно-практического центра традиционных методов лечения Минздрава России: Мне в моей практике приходилось больше сталкиваться с народными целителями, определенная часть которых, по их мнению, обладала некоторыми экстрасенсорными способностями. Но мы никогда не считали эти способности главными в целительской практике, отдавая предпочтение людям, применяющим традиционные для российской народной медицины методы — травничество, костоправство, лечение природными средствами, массаж и т.п. Люди, занимающиеся магией, колдовством, гаданиями, астрологией, спиритизмом и пр., сертификации в нашем учреждении не подлежали.
— А как отличить настоящих экстрасенсов от шарлатанов? Какая госструктура могла бы выдавать лицензии и по какому принципу?
Т.Я.: Выдавать лицензии, разбирать, кто обладает какими-то необычными способностями, а кто нет, могли бы профильные научно-исследовательские институты. Например, экспериментальной биологии, физиологии. Должно быть определено законом, кому из этих институтов будут предоставлены полномочия лицензирования таких специалистов. Но при этом я считаю, что все целители обязательно должны получать хотя бы общие медицинские знания. Например, для них могут быть организованы занятия по получению профессии медсестры или фельдшера. И только после этого они смогут претендовать на получение диплома “народный целитель”, который будет выдаваться региональными департаментами здравоохранения. Но все это должно быть определено законом. И заметьте, в законе не будет никаких “экстрасенсов”, “магов” и “колдунов”, только “народный целитель”.
М.В.: Лаборатории по изучению экстрасенсорных способностей существовали и, думаю, существуют при всех спецслужбах мира. В нашей стране подобная структура была организована еще в 30-х годах по распоряжению Сталина. А позже, во времена “холодной войны”, было даже экстрасенсорное противостояние СССР и США. Да и МВД, прокуратура по линии особо тяжких преступлений пользовались возможностями экстрасенсов. В 1976 году меня назначили начальником спеццентра и научным руководителем исследования проблемы психолого-психиатрической защиты войск и населения. Хотя моя первая встреча с уникальными экстрасенсорными способностями произошла раньше — в 1968—1969 годах, когда я учился на психиатра. Тогда я был ассистентом профессора Банщикова и докладывал о феномене “кожного зрения” Розы Кулешовой в Министерстве обороны. Использовали ли военные ее способности, я не знаю. А когда я уже руководил группой, которая вылетала в места экстремальных событий, я всегда брал с собой экстрасенса Игоря Прокофьева. Он указывал конкретные места, где под завалами находились люди. Особенно много он нашел пострадавших после сильнейшего землетрясения в Иране.
Аллан Чумак, Анатолий Кашпировский, Евгения Давиташвили (Джуна) могут оказаться вне закона?
А.К.: Не секрет, что многие крупные бизнесмены и банкиры используют экстрасенсов в своей деятельности, и, видимо, не без эффекта, хотя часто этот эффект является чисто психологическим. К сожалению, надежных объективных способов определения экстрасенсорных способностей не существует. Довольно многообещающие исследования, проводившиеся в нашем Центре традиционных методов лечения, прекращены. В настоящее время говорить о том, что какой-то субъект обладает выраженными экстрасенсорными возможностями, просто некорректно. Отсюда мое твердое убеждение в том, что этих “специалистов” нельзя пропагандировать, рекламировать, организовывать их деятельность и тем более лицензировать.
Спрос рождает предложение. Как вы думаете, почему у нас так востребованы услуги всех этих колдунов? Почему идут к ним, а не к врачам, психологам, наркологам?
Т.Я.: Во-первых, надо заниматься просвещением людей. Не только не позволять рекламировать эти услуги, но и чаще рассказывать в СМИ о пострадавших. Во-вторых, нужно улучшать качество оказания медицинских услуг, уделять больше внимания первичному звену. Ведь зачастую, столкнувшись с каким-либо серьезным диагнозом, люди просто не знают, что делать. А у врачей в поликлиниках или в больницах часто не хватает ни времени, ни сил, чтобы помочь человеку адаптироваться. Еще нужно больше создавать центров здоровья, учреждений, предназначенных для формирования здорового образа жизни, профилактики заболеваний.
М.В.: Маги, колдуны, экстрасенсы, целители — названий много. Но я бы сказал, что все они объединяют людей с мощной энергетикой, которые в состоянии как повредить другим людям, так и передать свою энергию другому, например для излечения. Я с этими явлениями сталкиваюсь постоянно как с фактами. Но человеческие возможности имеют свои пределы. К сожалению, в нашей стране люди ждут от экстрасенсов чуда: дескать, они могут все. Далеко не все. Надо понимать, что в ситуации, например, запущенного онкологического заболевания любые экстрасенсы бессильны.
И вообще людей, действительно обладающих какими-то необычными способностями, мало. Например, на кастинг передачи об экстрасенсах является до тысячи человек, но отбор проходят всего трое-четверо. Полагаю, что в крупных странах таких специалистов существует человек по двадцать, не больше. Хотя на бытовом уровне (найти потерянную вещь в квартире или почувствовать на расстоянии, что близкому человеку плохо) чувствительных людей у нас немало. Но это не значит, что всем им надо идти в маги и колдуны. Поэтому я рад тому, что Госдума обратила внимание на эту проблему. Вообще я даже выступил инициатором создания единого центра лицензирования экстрасенсов. Мы проанализировали и выбрали методы, которыми можно определять силу и специализацию людей с экстрасенсорными способностями.
А.К.: Взять даже ситуацию с принятием поправок к закону “О рекламе” — почему в первом чтении они приняты еще осенью, но с тех пор про них словно забыли? По моему мнению, причин две. Одна — недооценка общественной значимости проблемы, вторая — весьма вероятно, что это кого-то сильно задевает. Для справки: в 2009 году решением правительства и последующим приказом Минздравсоцразвития был в одночасье ликвидирован Федеральный научный клинико-экспериментальный центр традиционных методов диагностики и лечения, функционировавший в течение 33 лет и в последние три года активно разрабатывавший систему регулирования деятельности народных целителей. Обращает на себя внимание, что ни в распоряжении правительства, ни в приказе Министерства не указана причина ликвидации, не было принято никаких мер по трудоустройству сотрудников, в числе которых было более 40 докторов и кандидатов наук. Попутно было ликвидировано одно из самых перспективных направлений современной медицины — традиционная медицина, но, видимо, так важно было прикрыть работу по регулированию деятельности целителей, что не посчитались даже с общемировыми тенденциями (кстати, по развитию научно обоснованных видов традиционной медицины (мануальная терапия, гомеопатия, фитотерапия и пр. Россия была в числе мировых лидеров, уступая только Китаю).
— Не выплесним ли мы вместе с водой ребенка? Если на тысячу шарлатанов приходится один настоящий экстрасенс, то после запрета рекламы мы никогда о нем не узнаем…
Т.Я.: Напомню, что в СССР никакой рекламы магов и целителей не было. Имя гадалки передавалось из уст в уста, то есть работало сарафанное радио. Человек, реально помогающий, был известен, и к нему очереди выстраивались. Так что целая рекламная индустрия настоящему целителю не нужна.
М.В.: Принятие этих поправок — это РR-кампания для депутатов, которые не очень-то понимают, о чем говорят. И запрет рекламы экстрасенсов шарлатанов не коснется. Потому что по закону разрешена любая частно-предпринимательская деятельность. И все колдуны, маги и пр. давно зарегистрированы как частные предприниматели или общества с ограниченной ответственностью. Они платят налоги, и никто не имеет права их закрыть. Ну а реклама? Что ж, будет какой-нибудь колдун с каменным лицом говорить по телевизору: “Обращайтесь ко мне за психологической помощью. Верну мужа в семью, избавлю от алкоголизма, помогу разобраться с проблемами в личной жизни” — все закончится только этим, смысла никакого в данных поправках нет.
А.К.: Попытка лицензировать т.н. экстрасенсорное воздействие уже была в середине 90-х годов в рамках Московской лицензионной комиссии. Среди лицензионных условий были и требования наличия среднего медицинского образования и договора с врачами о медицинском контроле. И что же? Нас буквально завалили поддельными дипломами о медицинском образовании и фиктивными договорами с врачами. Впору было создавать параллельную комиссию по проверке подлинности этих документов. Руководство комиссии сочло за благо быстренько исключить этот вид деятельности из реестра.
Мне кажется, что требовать от целителей наличия медицинского образования не совсем правильно. Продолжаю считать, что на нынешнем этапе главное — определить безопасность методик, применяемых целителями, и лишь на следующем этапе можно вести речь об определении эффективности этих методов.
А что думают по поводу предстоящих нововведений сами экстрасенсы? Мы поинтересовались мнением известного колдуна Бучеяра.
Бучеяр. — Люди приходят на прием самые разные – кто с неудачей в каком-то деле, кто с болезнями, алкоголизмом родных. Многие с порчей. Но могу сказать, что из десяти человек, приходящих “с порчей”, в реальности ее имеет лишь один. Часто обращаются с любовными проблемами. Кстати, приворот — это та же порча, он может спровоцировать проблемы со здоровьем — физическим и психическим, вплоть до разрушения личности. Человеку может быть плохо, и он не будет понимать, почему. Могут появиться резкие перепады настроения, бессонница, неудачи по жизни. Ведь любое магическое воздействие — это мощный отток энергии у объекта.
Закон, конечно, нужен, чтобы минимизировать количество шарлатанов в нашей тонкой сфере. И вообще массовая реклама подобных услуг не нужна в обществе — от этого у части людей появляются необоснованное ожидание, что кто-то за них решит все проблемы. Правда, возникает вопрос: кто будет контролировать исполнение закона? Нужно создать комиссию, куда бы входили и ученые, и психиатры — ведь грань между человеком с уникальными способностями и шизофреником очень тонка.
Могу, например, сказать, что настоящий специалист никогда не будет запугивать пришедшего на прием человека. Он скажет: ситуация такова, вариантов развития событий несколько. Потому что всегда в жизни есть выбор. И настоящий экстрасенс расскажет об этих вариантах, о том, как можно изменить ситуацию. Но право принимать решение предоставит самому человеку.
Комментариев нет:
Отправить комментарий